Один из наших активных членов клуба записал радиосигнал от аппарата МРТ Siemens на приёмник RTL-SDR, а также сопоставил диктофонную запись звуков аппарата (посредственного качества) с этим сигналом (к слову, исследовали другого члена клуба :)
В аппаратах МРТ радиочастотное излучение используется для возбуждения протонов и дальнейшего получения отклика, когда они, условно говоря, высвобождают энергию после прекращения этого излучения. Явление имеет место при воздействии в том числе и магнитного поля, причём от силы этого поля напрямую зависит резонансная частота протонов. В магнитном поле с силой 1.5 Тл (было известно заранее) эта частота равна 64 МГц – на неё и был настроен SDR-приёмник. На полученном радиоспектре оказалось, что в процессе сканирования, как правило, происходил последовательный перебор частот излучения вокруг частоты в 63.7 МГц. Вероятно, реальная сила магнитного поля немного ниже 1.5 Тл, что сдвинуло «центральную» резонансную частоту, а перебор частот синхронизирован с работой градиентных катушек, которые линейно искажают напряженность магнитного поля внутри аппарата, а значит и резонансные частоты протонов. Так МРТ получает сигнал не от всех протонов сразу, а посрезово.
Из полученного сигнала нельзя восстановить изображение, так как это излучение самого аппарата, а ответный сигнал крайне слаб и может быть принят только с помощью приёмной катушки, максимально приближенной к объекту исследования. Также из радиосигнала нельзя восстановить звуки аппарата, поскольку их создают градиентные катушки, а не радиочастотная.
OPPO представила новые TWS-наушники Enco Air4 Pro. Их главные особенности - активное шумоподавление, поддержка кодека высокой чёткости с низкой задержкой LHDC 5. 0 и работа от АКБ до 12 часов без подзарядки от кейса.
Внутри Enco Air4 Pro установлены 12, 4-миллиметровые драйверы с титановым покрытием и три микрофона для работы шумоподавления. Помимо прямого подавления шума до 49 дБ, наушники получили ИИ-алгоритмы для минимизации шума ветра до 5, 5 м/с во время звонков.
Наушники сертифицированы по стандарту Hi-Res и поддерживают настройку звука через смартфон с помощью эквалайзера Enco Master. Вдобавок заявлен Bluetooth 5. 4, задержка звука в 47 мс, подключение сразу после открытия кейса и быстрое переключение между несколькими устройствами, работающими под управлением ColorOS 13. 1. Из поддерживаемых кодеков заявлены LHDC 5. 0, SBS и AAC.
Общее время работы от АКБ составляет 12 часов, с подзарядкой от кейса - 44 часа (5, 5 и 20 часов с ANC). Быстрая зарядка обеспечивает четыре часа автономности за 10 минут зарядки в кейсе. Также сами наушники защищены по стандарту IP55.
Enco Air4 Pro уже доступны для покупки в Китае за $38.
При рассмотрении характеристик советских домашних ПК бросается в глаза одно обстоятельство — практически все они были созданы на основе самого простого 8-разрядного процессора КР580ВМ80А, который, вообще говоря, был не самым лучшим и удобным, поскольку требовал целых три напряжения питания (+5, -5 и +12 вольт) и несколько дополнительных микросхем обслуживания, да и по скорости, теоретически, уступал многим другим 8-разрядным ЦП. Это тем более странно и загадочно, если вспомнить, что с середины 1970-х и до середины 1980-х годов почти все советские ПК и микро-ЭВМ имели более прогрессивные и удобные для программиста 16-разрядные процессоры — например, наши первые ПК «Искра-226», ДВК, БК-0010,Т3-29МК, Электроника-85 и другие, микро-ЭВМ «Электроника-60», «Электроника С5», «Электроника НЦ» и т.д. Получается, что в середине 80-х, когда началась разработка основных советских домашних ПК, произошел какой-то явный регресс — вместо перехода на новые 16- и 32-битные процессоры, как это было, например, в США, вдруг начался массовый выпуск 8-разрядных ПК, да ещё на процессоре 10-летней давности, хотя советская промышленность в те годы выпускала десятки видов микропроцессоров, среди которых 8-разрядных почти не было — большинство 16-разрядные или секционные, позволявшие создавать компьютеры любой разрядности вплоть до 32.
Главная причина выбора КР580ВМ80А была достаточно простой: дело в том, что большинство советских домашних компьютеров разработаны любителями-энтузиастами или профессионалами-энтузиастами — в общем, неравнодушными людьми по собственной инициативе и, как правило, на собственные средства, а не по заданию министерств и ведомств или руководства предприятий. Соответственно, эти энтузиасты задействовали в своих конструкциях не самые лучшие по характеристикам, а самые дешёвые и доступные процессоры, каковыми в то время как раз и оказались 8-разрядные ВМ80, а также самые дешёвые и доступные микросхемы других видов — контроллеры, таймеры, ОЗУ, ПЗУ и т.д. Эти микропроцессоры и сопутствующие микросхемы выпускались в СССР с 1977 года и широко применялись для создания разнообразных контроллеров, простых управляющих микро-ЭВМ, периферийных устройств для компьютеров, в разной радиоаппаратуре типа измерительных приборов, музыкальных синтезаторов и т.д. Единственный известный пример использования этих процессоров в серьёзных компьютерах — мини-ЭВМ СМ 1800, разработанная в конце 1970-х. С начала 1980-х выпускались также малоизвестные рижские ПК «ВЭФ-Микро», практически не выходившие за пределы Латвии. И это всё — далее вплоть до 1986 года никаких серийных компьютеров универсального назначения на этом процессоре не было.
Важную роль в судьбе советских ПК сыграла ведомственная разобщённость, доходившая до чуть ли не открытого противостояния и «ревности» руководителей основных министерств, выпускавших электронику в СССР. Так сложилось, что министерство электронной промышленности (МЭП, все компьютеры под маркой «Электроника») с 1970-х годов ратовало за выпуск исключительно 16-разрядных микропроцессоров и ЭВМ как собственной архитектуры «Электроника НЦ» (от которой отказались в начале 80-х в пользу DEC), так и аналогов американской архитектуры DEC PDP-11/LSI-11 (но выпускало и ряд моделей на секционных процессорах или мелкой логике — скажем, Д3-28 и Т3-29, на основе архитектур Wang и HP). Два других важнейших ведомства — министерство радиопромышленности (МРП) и министерство приборостроения и средств автоматизации (Минприбор, техника под маркой «Искра») — занимали как бы более гибкую позицию: ориентировались в основном на 8- и 16-разрядные процессоры американской фирмы Intel (чьи советские аналоги производило то же МЭП), но также выпускали ЭВМ на основе архитектур IBM (знаменитая серия ЕС ЭВМ), Hewlett-Packard (разные «Искры»), Wang («Искра-226»), Apple (ПК «Агат») и др. При этом, вообще говоря, основным министерством, призванным выпускать компьютеры универсального назначения в СССР, было МРП, а главным производителем элементной базы (микросхем и т.д.) — МЭП. На первый взгляд, вроде бы и неплохо — каждое министерство выпускает какие-то свои ЭВМ, обеспечивая необходимое разнообразие для разных сфер применения. Однако пикантность ситуации была в том, что МРП и Минприбор всегда обвиняли МЭП в недостаточном снабжении современной элементной базой, а МЭП в это же время сетовал на то, что другие министерства не хотят использовать современные подходы и современные комплектующие, предпочитая работать «по старинке», да ещё и слабо помогают МЭП в разработке и производстве оборудования и материалов для электронной промышленности. В результате в СССР к началу 1980-х сложилась такая практика: предприятия МЭП использовали в своих ЭВМ («Электроника-60», НЦ-8001, ДВК, БК, «Электроника-85», УКНЦ и др.) самую современную элементную базу — 16-разрядные PDP-11-совместимые процессоры, специализированные микросхемы на основе базовых матричных кристаллов (БМК), 16-разрядные масочные ПЗУ и статические ОЗУ сравнительно большой ёмкости и т.д.; в это же время в рамках МРП и Минприбора в течение всех 80-х годов массово производились компьютеры с явно устаревшими процессорами на мелкой логике («Искра-1256», «Искра-226») и секционных микропроцессорах, а также простейших 8-разрядных МП (правда, с середины 80-х — также на основе достаточно современных 16-разрядных аналогов Intel 8086). Причём по какой-то причине наиболее продвинутые ПК и микро-ЭВМ на базе PDP-совместимых процессоров разрабатывались и выпускались практически только МЭПом.
Вся эта ведомственная специфика, безусловно, отразилась и на домашних ПК: если МЭП выпускал достаточно современные и уникальные 16-разрядные БК-0010/0011 (с использованием БМК и 8-килобайтных масочных ПЗУ), то предприятия, относящиеся к другим министерствам, были вынуждены применять только самые простые 8-разрядные процессоры, фактически не могли использовать БМК (что сильно усложняло конструкцию ПК, даже несмотря на частичную замену БМК микросхемами программируемых логических матриц (ПЛМ) и ПЗУ), применяли в основном устаревшие 2-килобайтные ППЗУ (8-килобайтные были дефицитными) и т.п. Со стороны всё выглядело так, будто МЭП самым бесхитростным способом сдерживал «конкурентов», просто не поставляя им современные процессоры и другие микросхемы, но сам при этом пользовался всеми достижениями советской микроэлектроники (на «саботаж» со стороны МЭПа жаловались «открытым текстом», к примеру, разработчики ПК «Корвет»). При этом компьютеры, созданные в МЭП, всё же имели крайне ограниченную номенклатуру (например, из домашних долгое время предлагались лишь БК-0010, затем (с 1989 года) – БК-0011/0011М, да в 90-е — IBM-совместимые МС1502) и нередко справедливо критиковались за самые разные недостатки. Тот же БК-0010 — очень хороший ПК, особенно для первой половины 80-х, но для конца 80-х–начала 90-х четырёхцветная графика и 32 Кбайт ОЗУ — это не совсем то, чего хотели бы компьютерные энтузиасты тех лет. В то же время, такие выдающиеся ПК, как «Вектор-06Ц», ПК8000, ПК8002 или ПК-6128Ц, явно превосходившие БК практически по всем характеристикам (за исключением архитектуры процессора), оставались как бы «бедными родственниками» — их разработчикам приходилось ориентироваться только на самую простую, недефицитную элементную базу, и почти никакой информации в прессе об этих неординарных ПК не распространялось (в отличие от БК, который хоть и с запозданием, но всё же с 1985–1986 года был, можно сказать, обласкан (и вполне заслуженно) советскими научно-популярными, радиолюбительскими и компьютерными журналами).
Судя по номенклатуре выпускаемых домашних ПК, советские 16-битные микропроцессоры и 16-разрядные технологии в целом (предполагавшие обычно применение также соответствующих БМК и ПЗУ) за пределами МЭП были практически недоступны, и для большинства разработчиков оставалось использовать только самый простой и массовый отечественный микропроцессор тех лет — КР580ВМ80 (впрочем, к концу 80-х стали доступнее также более современные 8-разрядные ИМ1821ВМ85 (аналог Intel 80C85) и 16-разрядные К1810ВМ86 и ВМ88). Однако особой трагедии в этом не было: любителям-энтузиастам КР580ВМ80А оказался вполне удобен — во-первых, многим из них он был хорошо знаком по уже выпускавшейся технике; во-вторых, они понимали, что для создания доступного по стоимости и возможностям самостоятельной (да и промышленной) сборки ПК нужно использовать в нём наиболее распространённые и дешёвые микросхемы, так или иначе доступные для приобретения простыми радиолюбителями либо заводами-изготовителями; в-третьих, параметры этого процессора ещё были достаточно приличными — по скорости он вполне сравним как с типичными зарубежными 8-разрядными МП, так и с младшими 16-разрядным моделями. На практике приобрести любой 16-разрядный процессор было многократно труднее, чем ВМ80, который имел простую, хорошо отработанную и надёжную конструкцию, стоил совсем недорого, и его производили больше полдесятка предприятий, в основном на Украине. Кстати, за рубежом ситуация была во многом схожая: при всём разнообразии выпускаемых 8-разрядных микропроцессоров (МП), почти никакого реального выбора у иностранных производителей 8-разрядных ПК мы не увидим — подавляющее большинство таких ПК были основаны фактически лишь на двух близких по возможностям простейших процессорах или их аналогах: MOS 6502 и Zilog Z80.
КР580ИК80А — первоначальное название процессора КР580ВМ80А, применявшееся до 1986-87 годов, когда произошла смена системы обозначений некоторых видов советских микросхем
КР580ВМ80А — самый доступный и популярный отечественный микропроцессор 80-х годов (вариант К580ИК80 с чуть большей предельной тактовой частотой — 2,5 МГц вместо 2 МГц — и в более привычном и дешёвом 40-выводном пластиковом корпусе).
Наконец, в этой истории есть ещё один важный вопрос: почему именно во второй половине 1980-х, а, скажем, не в начале 80-х, как на Западе, началась массовая разработка домашних ПК в СССР. Причин для этого несколько, притом весьма разных.
Вполне естественно, что в советской плановой экономике, почти лишённой конкуренции и существовавшей почти автономно от мирового рынка, не было никакой гонки в сфере потребительской электроники — в этой области СССР обычно лишь вынужденно следовал за западными странами, чтобы «не отставать от мирового уровня», и это уже автоматически означало отставание минимум на несколько лет (нужных для определения технологических и рыночных лидеров на Западе, освоения аналогичной элементной базы, создания аналогичных устройств, организации серийного производства и т.д.). Собственно, как уже упоминалось в начале статьи, разработка недорогих ПК (в том числе бытового назначения), причём очень хорошего уровня, началась в СССР ещё на рубеже 70-х и 80-х годов: сначала «Электроники НЦ-8010» (с 1979 г.), потом «Агата» (с 1981 г.) и БК-0010 (также примерно с 1981 г.). Однако в начале 80-х производство ПК в СССР ещё только начиналось, о них вообще мало кто знал, и, естественно, не было никакого массового спроса на домашние ПК, да и внедрение профессиональных ПК проходило с трудом. Собственно, лишь в 1982-83 годах, когда вышли великолепные статьи в журнале «Радио» (о микропроцессорах и микро-ЭВМ в целом и о «Микро-80» в частности), широкие массы советских радиолюбителей узнали о том, что такое ПК и начали задумываться об их самостоятельном изготовлении или покупке. Кстати, примерно в эти же годы развернулось массовое производство домашних ПК на Западе, их стоимость резко упала (в том числе в результате известной «ценовой войны» в США в 1983-м) — примерно с 300–1000 до 50–300 долларов, они начали появляться в советских комиссионных магазинах (по явно спекулятивным ценам — где-то от 1500 рублей). Впрочем, информация о ПК — даже разработанных и производимых в СССР! — тогда была очень скудной: скажем, тот же БК-0010 с 1983-го года уже начал понемногу выпускаться (а с середины 1984-го уже поступал в магазины), но первая статья о нём появилась лишь в 1985-м году (в новом специализированном журнале «Микропроцессорные средства и системы» (МСС), чей тираж тогда был мизерным по советским меркам — несколько тысяч экз. (В 1988 г. МСС выходил тиражом 110 тыс. экз. –Прим. ред.), а в многотиражной прессе — лишь в 1986-м («Наука и жизнь»). И подобная ситуация, в целом, продолжалась до начала 1990-х: узнать о многих отечественных ПК потенциальным покупателям было почти негде, поскольку массовой компьютерной прессы ещё не было (при этом новые, появившиеся в конце 1980-х, журналы были в основном западного происхождения и писали почти исключительно об иностранных ПК или их отечественных аналогах), а советские многотиражные журналы подходили к информации весьма избирательно — каким-то моделям уделяли внимание (БК, РК, «Специалист», «Микроша», «Агат», «Поиск», «Корвет», «Орион»), а многие другие полностью игнорировали. И при этом в журналах и книгах достаточно часто рассказывалось о самых разных иностранных ПК, в том числе из соцстран.
Ещё одним важным событием, стимулировавшим отечественную компьютерную промышленность, было также упоминавшееся решение советского правительства (1984 год) о повсеместном изучении информатики в школах и оснащении учебных заведений компьютерами. Именно оно подтолкнуло многих разработчиков к созданию новых недорогих ПК, поскольку стало ясно, что появляется огромная сфера сбыта компьютеров на достаточно долгий период.
В конце концов, всем известная перестройка, начатая в середине 1980-х также послужила стимулом для многих предприятий — внедрение рыночных принципов и кампания по конверсии военной промышленности вынуждали оборонные предприятия осваивать выпуск товаров народного потребления (ТНП), в качестве которых нередко выбирались именно простейшие домашние ПК, микрокалькуляторы и другая бытовая электроника. Это одна из причин того, что было так много советских моделей, выпускавшихся в очень странных объёмах — всего несколько тысяч (или даже несколько сотен) штук в год. Понятно, что «коммерческий» смысл в таком производстве ПК почти отсутствовал (его объём был крайне невелик в сравнении с общим производством каждого завода), но оно позволяло хоть как-то выполнять план по выпуску ТНП. А в начале 90-х, когда плановая экономика стремительно разрушалась, и закупки традиционной продукции оборонных предприятий резко сократились, выпуск бытовых ПК помогал некоторым заводам просто «продержаться на плаву».
При этом с конца 1980-х выпуск ПК всё больше подчинялся рыночным принципам — для производства обычно выбирались не лучшие и самые современные модели, а те, которые были уже «раскручены» и позволяли получить наибольшую прибыль при минимальных затратах на организацию производства, поддержку пользователей и т.д., что и привело в результате к настоящему буму советских аналогов ZX Spectrum, оказавшихся просто идеальными для отечественных предприятий (простота конструкции и минимальная себестоимость при высоких розничных ценах, огромный выбор уже готовых программ, в том числе игр, поддержка в прессе и т.д.).
Таким образом, если до середины 1980-х отечественные ПК были почти исключительно 16-разрядными и временами даже опережали зарубежные достижения (как в случае с БК-0010), то с 1986 года из-за массового появления различных любительских и домашних ПК в СССР начался странный процесс резкого смещения в сторону более старых и более простых 8-разрядных МП, в то время как за рубежом, наоборот, появились и начали набирать силу ПК нового поколения — с 16-разрядными МП, частично 32-разрядными и даже полностью 32-разрядными. Это такие модели, как «Макинтош», Amiga, Atari ST, Acorn Archimedes, IBM-совместимые с 386-м процессором. Правда новые зарубежные ПК всё же были намного — в разы, а то и в десятки раз — дороже дешёвых 8-разрядных компьютеров и, безусловно, относились к более высокому классу. Поэтому одновременно с новыми относительно дорогими моделями за рубежом достаточно долго — до середины 1990-х — продолжалось и производство простых 8-разрядных.
В результате, если в сегменте дешёвых домашних компьютеров лучшие советские модели были вполне конкурентоспособны по своим параметрам, то в области более дорогих и мощных домашних ПК «конкурировать» оказалось почти нечем — в СССР таких моделей (промежуточных по цене и возможностям между обычными домашними и дорогими профессиональными) было очень мало. То есть наблюдался явный дефицит современных ПК среднего уровня (порядка 1500–3000 рублей), с более мощными процессорами, увеличенными объёмами памяти и улучшенной графикой по сравнению с дешёвыми домашними моделями, но ещё относительно доступных по цене. К сожалению, наиболее продвинутые универсальные ПК, разработанные во второй половине 1980-х, либо выпускались в незначительном количестве (яркий пример — сравнительно недорогой «Союз-Неон ПК-11/16», в области графики превосходивший большинство зарубежных аналогов), либо были слишком сложны и дороги для более-менее массового домашнего пользователя (ДВК-4, «Электроника-85», IBM-совместимые EC-1841, «Искра 1030», «Истра 4816» и т.д.). Впрочем, ниша дорогих, «элитных», домашних компьютеров отнюдь не пустовала: в их качестве вполне успешно использовались как упомянутые профессиональные, так и лучшие учебные модели — «Агат», УКНЦ, «Корвет». С другой стороны, за рубежом у продвинутых домашних ПК также была нелёгкая судьба: такие компьютеры, как Amiga, Atari ST, Apple IIGS или Acorn Archimedes, хотя и были хорошо известны, продавались во много раз меньше дешёвых 8-битных ПК, а в начале 1990-х и вовсе стали активно вытесняться недорогими моделями IBM-совместимых компьютеров.
Вашему вниманию представлена короткая выжимка из многочасовых тестов, которые мы делаем в поисках качественного света.
Лампу лично я не советую к покупке. Все прошедшие тест светодиодные лампы с цоколем е27 от меня и коллег можете найти по ссылке на рейтинг. (конкретно эта лампа пока еще отсутствует в рейтинге, ведь мое мнение только предстоит оценить независимым экспертам)
Приветствую всех! Если вы хотя бы раз видели кабину локомотива или электрички, то наверняка знаете, что для управления тормозами там используется кран машиниста — достаточно сложный пневматический прибор, призванный изменять давление в тормозной магистрали. В новых поездах эти устройства перестали быть чисто пневматическими, в них появилась ещё и электроника. Мне всегда хотелось раздобыть такой экземпляр и показать, как он устроен. И вот наконец мне удалось это сделать, так что самое время вернуть его к жизни и узнать, на что он ещё способен.
Итак, в сегодняшней статье поговорим про такой артефакт наших железных дорог как кран машиниста №130. Узнаем, как устроен его контроллер и попробуем его восстановить. Традиционно будет много интересного.
❯ Суть такова
Так получилось, что основными приборами управления тормозами на нашем подвижном составе являются краны машиниста №394 и №395. В плане пневматики это по сути один и тот же кран, единственное отличие заключается в наличии у триста девяносто пятого контроллера управления электропневматическим тормозом (та самая круглая коробочка сверху). Также на фото виден маленький кран вспомогательного тормоза №254, служащий для управления тормозами локомотива.
Само собой, этими двумя моделями список не ограничивается. Вот, например, кран №334, применяющийся на вагонах метро (а ещё раньше — на локомотивах и МВПС). Модель очень старая, по найденным сведениям, выпускался он аж с 1904 года и ставился ещё на паровозы.
Кран №013, устанавливающийся на практически все новые вагоны метро, а также рельсовые автобусы РА1.
А вот довольно экзотический кран №172 (он же 4ВК), применяющийся в частности на трамваях с пневмотормозом (ЛМ-68М, ЛВС-86К, РВЗ-6М2...).
❯ Что же это за кран №130?
Предмет сегодняшнего обзора — так называемый кран с дистанционным управлением. В отличие от предыдущих экземпляров, этот — электронный, состоящий из контроллера крана машиниста в кабине и пневмопанели в аппаратном отсеке. По части положений это всё тот же кран №395. Вообще, про то, как работают краны №394 и №395, отлично рассказывал maisvendoo в своём посте про приборы управления, так что не вижу особого смысла повторяться тут.
Эти устройства ставятся на новый подвижной состав. Вот, например, этот кран в кабине электрички ЭП2Д (его ручка видна в правой части пульта, слева контроллер машиниста).
А вот он же в электровозе ЭП20. По сравнению с более старыми кранами непосредственного действия, разработанными полвека назад, этот — совсем новый, его внедрение началось лишь в нулевые годы.
Но всё же электроника иногда отказывает (и отказывает внезапно), поэтому в паре с электронными кранами всегда ставятся и обычные, непосредственного управления, расположенные либо под крышкой, как тут, либо сбоку пульта (как в новых поездах метро). Было немало обсуждений надёжности этого крана (или её отсутствия), в сравнении с чисто пневматическими кранами она была много меньше.
❯ Обзор оборудования
А вот и мой экземпляр. Он был снят с какого-то электровоза по причине его выхода из строя. Впрочем, внешнее его состояние очень неплохое, что не может не радовать.
Шкала с положениями. Они здесь всё те же, что и в кране №395. Ручка приятно тугая, переключается с характерным щелчком.
Заводская табличка. Делает эти устройства АО МТЗ-Трансмаш. На табличке почему-то не заполнено ни одно из полей.
Снизу ничего интересного, только крышка, в которую некогда был вставлен разъём.
❯ Внутренности
Давным-давно я писал про контроллер машиниста. Там код позиции задавался кулачками, нажимавшими на самые обычные микрики. Этот же контроллер — бесконтактный.
Заглянем внутрь. Самое печальное — плату до меня уже вытащили и до наших дней она не дожила. Так что для подключения этого девайса придётся собирать свою.
Самая главная часть контроллера — вот этот рычаг, на конце которого закреплён магнит. Соответственно, на плате находятся датчики Холла, считывавшие его положение.
А вот механизм переключения остался тем же — металлический диск с вырезами и ролики. Крайние положения переключаются особым образом: в сверхзарядке кран не фиксируется, а в экстренное торможение переключается очень туго.
❯ Собираем плату управления
Штатная плата была выкинута, так что единственным вариантом подключить такой кран будет сборка своей собственной.
Дома завалялась целая куча вот таких вот побитых жизнью макетных плат, выпущенных в ныне несуществующей ГДР. Какие-то были совершенно пустыми, а какие-то всё ещё хранили наследие былой эпохи вроде раритетных радиодеталей или остатков монтажа навивкой. Как мне подсказали, это остатки от ЗИПа к какой-то модели Robotron, впрочем, состояние позволяло использовать эти платы исключительно как обычные макетки.
Для того, чтобы считывать позиции, были взяты датчики Холла. Это те самые SS495A, оставшиеся у меня после экспериментов с магнитными ключами домофонов «Факториал». Датчиков нужно семь штук — на каждую из позиций по одному.
Также использовал MAX485 для передачи данных (почему именно её — расскажу чуть позже) и видавшую виды Arduino на базе чипа от LGT для управления.
Для начала возьмём один датчик и убедимся, что он вообще подходит для этих целей. А подходит он идеально, мощного неодимового магнита контроллера хватает, чтобы сигнал упал до нуля. При этом на соседних позициях датчик совершенно не реагирует на находящийся рядом магнит (чего не скажешь о герконах, которые я изначально хотел использовать, но забраковал по причине срабатывания нескольких штук сразу).
Теперь ищем подходящий обломок макетной платы, засовываем его в недра крана и отмечаем на нём позиции.
И в соответствии с метками запаиваем датчики. Припаиваем провода.
❯ Прошивка контроллера
Теперь очередь софта. Само собой, кран оживлялся для сборки домашнего пульта машиниста. И у меня была идея повесить все составляющие тренажёра на RS-485, чтобы не переделывать каждый раз плату, а просто модифицировать прошивку. Поэтому пишем такой скетч:
#define RX 9 #define TX 8 #define MAX485 7
#define SEND 1 #define RECEIVE 0
#define DEVICE_ID 0x82
#define MIN_SENSOR_VALUE 100
#include <SoftwareSerial.h>
SoftwareSerial host(RX, TX); // RX, TX
uint16_t hallReadings[7];
uint8_t getAbsolutePosition() { for (int i = 0; i < 7; i++) { hallReadings[i] = analogRead(i); Serial.print("Channel "); Serial.print(i + 1); Serial.print(" "); Serial.println(hallReadings[i]); } Serial.println(); for (int i = 0; i < 7; i++) { if (hallReadings[i] <= MIN_SENSOR_VALUE) return i + 1; } return 0; }
void setup() { // put your setup code here, to run once: Serial.begin(115200); host.begin(4800); pinMode(MAX485, OUTPUT); digitalWrite(MAX485, RECEIVE); }
void loop() { // put your main code here, to run repeatedly: uint8_t currentPosition = 0, previousPosition = 0; currentPosition = getAbsolutePosition(); if (currentPosition != 0) { previousPosition = currentPosition; } if (host.available()) { if (host.peek() == DEVICE_ID) { host.read(); digitalWrite(MAX485, SEND); host.write(previousPosition); digitalWrite(MAX485, RECEIVE); } elsehost.read(); }
Тут всё просто — считываем код позиции и, если он не равен нулю (что бывает в момент переключения крана), сохраняем его. Попутно слушаем шину и в случае поступления байта 82h (что и есть 130 в десятичной системе) отправляем в ответ код позиции.
❯ Собираем
С железом почти покончили, время уместить все железки внутри крана.
Примеряем плату и убеждаемся, что датчики не перекрываются и не мешают ходу рычага.
И после этого окончательно засовываем её туда. После недолгих раздумий посадил её на манну небесную лайфхакеров горячий клей — если вдруг найду оригинальную плату, будет проще ликвидировать эту. Укладываем провода так, чтобы они не мешали ходу рычага, и ставим на место крышку. Можно пробовать.
❯ Ещё раз про контроллер
Как оказалось, использованная изначально Raspberry Pico для такой задачи подошла так себе, в частности, несмотря на то, что USB HID с виду работал нормально, в некоторых играх (например, Metrostroi) контроллер либо в принципе не работал, либо работал неадекватно (перескакивая позиции или вообще зависая). С чем это связано, понять так и не вышло.
Поэтому в качестве контроллера ввода была взята Arduino Micro (на которую залит скетч на базе библиотеки Joystick.h), с которой проблем не наблюдалось. На плате разместился чип 74HC165 для приёма сигналов с контроллера и два DIP-переключателя, пока что зарезервированных. Также там была установлена та самая MAX485, к которой будет подключено всё остальное железо, включая этот кран.
❯ Софт
Изначально я подключал контроллер к Trainz. Но товарищи, уже имевшие опыт в создании пультов машиниста, подсказали, что лучше всего использовать ZDSimulator.
Для неё (а точнее, для версии 54.006) специально написан софт, позволяющий управлять поездом при помощи обычного джойстика.
Назначаем позиции джойстика на кран машиниста, запускаем игру, и всё, можно трогаться.
❯ Вот как-то так
Вот так удалось вернуть к жизни очередной девайс из мира ЖД, попутно приблизив ещё на шаг готовый домашний тренажёр машиниста. Само собой, я уже попробовал кататься с этим краном, ощущения непередаваемые. Никакой джойстик и уж тем более клавиши не смогут обеспечить того же. Такие дела.
Сегодня в виртуальном музее необычный калькулятор - Электроника МК-56. Посмотрите внимательно на него:
А теперь представьте, вас попросили посчитать на нем 2+2. Какие клавиши вы на нем будете нажимать?
Клавиши "=" на нем нет, так как он использует обратную польскую нотацию. Можно унижать представителя любого поколения, что даже на калькуляторе простые вещи считать не умеет. Лишь просвещенные могут вывернуть мозги в сторону обратной польской нотации.
Клавиши как всегда прекрасны - из двойного пластика, такие не сотрутся. Произведен в 1990 году, стоил 126 руб.
Используется вакуумный люминесцентный индикатор.
Следы коррозии - то ли конденсатор сок пустил, то ли залили чем-то.
Весьма трудоемкий в изготовлении жгут соединения плат:
Краевой разъем по-видимому для тестирования при производстве.
P.S. Невероятно, рубрика Ретропонедельник выходит вот уже 150 (!) недель.