Президент США Калвин Кулидж подписал Закон о гражданстве индейцев.
Закон предоставлял полное право на гражданство США коренным народам США (индейцам). Хотя 14-я поправка к Конституции США гарантировала гражданство лицам, рождённым в США, это право давалось с оговоркой, что эти лица «подчинены её юрисдикции»; поскольку юрисдикция США не распространялась на некоторые племенные территории, соответственно члены данных племён не имели права на гражданство.
В XVIII веке на центральной и южной части Великих равнин появилась новая сила — команчи. Совместно с ютами команчи постоянно атаковали полуоседлых апачей, уничтожали мужчин и уводили в плен женщин и детей. Несколько апачских племён бесследно исчезли со страниц истории, а земли заняли новые хозяева равнин — конные охотники на бизонов. Выживших апачей вытеснили на юго-запад. Нападениям команчей стали подвергаться тонкава и прочие племена, обитавшие на территории современного Техаса.
Южные равнины перешли под контроль племенного союза — Команчерии. Единого вождя не было, и племена самостоятельно решали, с кем воевать, а с кем заключать мир. В мирное время индейцы пасли лошадей и охотились на бизонов, но у них фактически действовала набеговая экономика — и команчи, как и многие кочевники Старого Света, паразитировали на соседях. Этот союз племён сыграл трагическую роль в истории Мексики.
Рейды на Мексику
В 40-е годы XVIII века начались набеги команчей и юта на северные границы Мексики. Не всегда они были успешными — команчи несколько раз терпели серьёзные поражения.
Испанцы не продавали оружие индейцам, но они были не единственными европейцами на равнинах. Команчи получили много мушкетов и пороха от французов и с 1758 года перешли в наступление. После 1762 года, когда Франция ушла с континента, они начали получать оружие от британцев.
В 60–70-е годы команчи опустошили Новую Испанию к северу от Рио-Гранде. Они атаковали с востока и северо-востока. И здесь прославился один из вождей западных команчей, известный как Куэрно Верде (Зелёный Рог).
С запада и северо-запада набеги совершали апачи, изгнанные команчами со своих мест. Испанские солдаты не могли защитить разбросанные на большой территории деревни и асьенды, при этом индейцы одновременно грабили одни территории и торговали в других.
Испанские власти иногда жаловались, что команчи вооружены лучше испанских солдат. Но это преувеличение. Команчи были профессиональными охотниками и воинами и успешно применяли тактику ложных отходов и засад. Испанцы побеждали, когда могли навязать команчам столкновения на своих условиях — например, в теснинах либо при атаке их лагерей.
С 1771 по 1776 год salvajes (дикари) убили и захватили около двух тысяч человек в Новой Мексике. Город Санта-Фе избежал разрушения и стал прибежищем для массы беженцев. В это же время в регионе наступила сильная засуха. Техас тоже подвергся набегам.
Рейды дикарей и засуха 70-80-х годов XVIII века привели эти владения испанской империи в упадок.
Однако изменение климата — оружие массового поражения, и бьёт оно неизбирательно. Засуха привела в движение все равнины. Сработал принцип домино. Шайены вытеснили на юг племя кайова, и те, в поисках охотничьих угодий и пастбищ, вторглись в долину реки Арканзас. Кроме того, вновь вспыхнула война между команчами и полуоседлыми пауни. Видимо, из-за бизонов.
На равнинах межплеменные войны и различные альянсы сменялись в каком-то безумном калейдоскопе.
На юге испанцы вместе со своими союзниками дважды (в 1774 и 1779) нанесли поражение команчам.
В 1779 года испанский отряд (600-800 солдат, ополченцев и союзных индейцев), которым командовал губернатор Новой Мексики Хуан Батиста де Анса, совершил поход на Великие равнины. На Рио-де-Сакраменто (ныне Фаунтин-Крик в штате Колорадо) де Анса разгромил лагерь команчей. Вскоре он столкнулся с отрядом, который возвращался из набега на Таос. Индейцев удалось окружить и разбить. В бою погиб и Куэрно Верде, а его головной убор стал испанским трофеем.
Ещё один тяжёлый удар по индейцам нанесла эпидемия оспы 1780–1781 годов. Она уничтожила около двух третей восточных команчей (западные племена эта горькая чаша в тот раз миновала).
Мир на границе
Успокоить команчей помогли засуха и оспа. Кроме того, из-за восстания американских колоний британские коммивояжёры перестали приезжать к ним — и привозить оружие. В 1785 году испанцы и восточные команчи, которые собрали для этого совет вождей племён, заключили мир и союз против апачей.
Среди западных команчей «партию войны» представлял вождь Торобланко («Белый бык»). Чтобы он не мешал, индейцы (сторонники мира) его убили.
В 1786 году испанцы заключили соглашение и с западными команчами. Вожди и знаменитые воины получили подарки, испанцы продавали команчам оружие и боеприпасы, а также присылали маис. Вскоре к этому договору присоединились и навахо.
С 80-х годов у западных команчей появился «главный вождь», которого избирал совет племён и который представлял индейцев на переговорах с испанцами.
Испанские власти стали наводить порядок в колониях. Они создали пограничную цепь из 15 новых фортов (пресидий), а семь старых были покинуты. Санта-Фе и Сан-Антонио остались в качестве ключевых форпостов империи.
В 1786–1788 годах испанцы и команчи провели несколько совместных операций против апачей и умиротворили часть их общин, которые стали оседать в мирных поселениях. Там, под присмотром испанских чиновников, им предстояло перейти к занятию сельским хозяйством.
Часть пленных апачей в конце XVIII века испанские власти отправили на Кубу. На острове мужчины часто работали на строительстве укреплений, а женщин отдавали в дома испанцев в качестве служанок. Некоторые индейцы сбегали, продолжая заниматься привычным делом — грабить и убивать испанцев.
Техас
Девятнадцатый век в Северной Америке начался с формальной перекройки границ, а точнее — сфер влияния. Франция в 1803 году продала молодым США огромную Луизиану. При этом испанские и американские власти по-разному представляли, где проходят западные границы этих территорий. На земли команчей пришли американские торговцы, поставляя военное снаряжение в обмен на шкуры бизонов и на угнанных в Техасе лошадей.
Техас Девятнадцатый век в Северной Америке начался с формальной перекройки границ, а точнее — сфер влияния. Франция в 1803 году продала молодым США огромную Луизиану. При этом испанские и американские власти по-разному представляли, где проходят западные границы этих территорий. На земли команчей пришли американские торговцы, поставляя военное снаряжение в обмен на шкуры бизонов и на угнанных в Техасе лошадей.
Американские поселенцы осели преимущественно в восточной части Техаса — и не стали щитом от команчей. В 1836 году «понаехавшие» провозгласили независимость штата.
Дойная корова
После обретения Мексикой независимости команчи с 1820-х годов возобновили свои вторжения, принявшие невиданный размах. Одной из причин краха политики умиротворения стала нехватка средств в казне республики для подарков вождям команчей. В это же время на сцену вышли США, которые в 1834 году заключили мирный договор с команчами.
Американские торговцы были заинтересованы в этих набегах. Они поставляли команчам оружие и получали прибыль от продажи добычи.
В 1840 году в прериях заключили «Большой мир». Ему предшествовало несколько лет войны и очередная эпидемия оспы. К союзу команчей и кайова присоединились шайены и арапахо. Межплеменные браки скрепили его. Кроме того, различные группы и осколки племён присоединились к команчам — и постепенно были ими ассимилированы. Команчи притягивали и поглощали всех.
После Большого мира, который укрепил северные рубежи Команчерии, набеги на Мексику стали гораздо масштабнее. Они намного превосходили набеги, которые команчи позже совершали на территорию США.
В 1834–1847 годах команчи и кайова совершили как минимум 44 крупных набега в Мексику, иногда прорываясь глубоко на юг, в тропическую зону. В каждом из таких набегов участвовало более ста человек. Четыре раза в этих походах принимали участие от восьмисот до тысячи воинов.
Проводниками выступали мексиканские пленники, а каждый воин использовал запасных лошадей. В глубине территории Мексики команчи устраивали лагеря на пустынном плато Больсон-де-Мапими, которое они превратили в свою базу.
В этих набегах погибло несколько тысяч человек, преимущественно мирных мексиканцев. Индейцы заставали их врасплох. Многие стали пленниками. Кроме того, команчи угнали либо уничтожили сотни тысяч голов скота.
На западе Мексики действовали апачи. В 1838 году они практически полностью вырезали колонну из 300-400 беженцев, покидавших шахтёрский городок Санта-Рита. Город опустел на несколько десятилетий.
Оружия не хватало — и мексиканские ополченцы, которые противостояли индейцам, зачастую вооружались лишь луками со стрелами.
В отчаянной попытке остановить набеги команчей три мексиканских штата приняли законы о плате за индейские скальпы. Вскоре в северной Мексике вспыхнули «скальповые войны», раскручивая маховик страшной вендетты.
Походы команчей несколько раз срывали планы мексиканского правительства по отвоеванию Техаса. Разорение команчами северных областей помогло американцам — в итоге Мексика уступила США около половины своей территории. Здесь команчи невольно стали авангардом, ледоколом американской экспансии.
Конечно, походы индейцев не всегда были удачными. Иногда мексиканским силам удавалось нагнать военные отряды, обременённые добычей, либо подстеречь их на пути отхода. Например, в ноябре 1847 года жертвами одного рейда команчей стали около 400 мирных жителей и 146 солдат. На обратном пути их перехватили в штате Сакатекас войска генерала Франциско Авалоса. Они разгромили отряд и убили около трёхсот индейцев. И, если потери не слишком преувеличены, это — одно из крупнейших поражений команчей.
Индейские налёты продолжились и после Американо-мексиканской войны.
Эндшпиль
Но вскоре, в 50-е годы, последовал неожиданный упадок Команчерии. Исчезновение бизонов (в результате чрезмерно интенсивной охоты и засухи), голод и эпидемии сильно сократили численность команчей. Племенной союз рухнул — шайены и арапахо ушли из долины Арканзаса на север.
Кратковременное возрождение произошло после 1865 года, когда Юг был разрушен в ходе гражданской войны, а на равнинах закончилась длительная засуха. Отряды команчей возобновили свои набеги на Техас, Индейскую территорию и Мексику. Но в 70-е годы XIX века, всего за несколько лет, перенеся боевые действия на территорию команчей и уничтожив бизонов, американцы добились их капитуляции.
К началу эпидемии оспы в 1780 году численность всех команчей достигла максимума — около 40 тысяч человек, а в течение последующих нескольких десятилетий она колебалась в пределах 20-30 тысяч. Оспа приходила неоднократно, а в 1849 удар нанесла ещё и холера. Племя таяло, словно снег на солнце. В 1870 году команчей оставалось всего четыре-пять тысяч, а в 1875 году — полторы тысячи.
От могущественного племенного союза, когда-то державшего в страхе соседей, остались лишь воспоминания.
@ Михаил Поликарпов
Всего из Африки в Америку вывезли 12.5 миллионов негров. Больше всех вывезли португальцы и белые бразильцы, 5.85 миллиона. Для сравнения - на территории Тринадцати колоний и США было вывезено 300-400 тыс.
Португальцы особо не парились, там было и все - и поджаривания на медленном огне, и связать козлом, а потом отрубать конечности... Там был институт наложниц при неграх-евнухах. Почему вся ненависть нынешнего черного населения мира направлены на США и Британию? Где крики "покайтесь, португальцы!"? Где бунты в Бразилии и счета, выставленные Португалии?
Но у нас не менее расхож миф и про белое рабство. Ну вы помните, да? Капитан Блад, Саббатини, и тому подобное. Читаем оригинал: "These prisoners were to be transported at once to His Majesty's southern plantations, and to be kept there for the space of ten years before being restored to liberty, the parties to whom they were assigned entering into security to see that transportation was immediately effected."
Согласитесь, вполне себе схоже с русским понятием "ссылка в Сибирь", просто тут Сайберией выступает Вест-Индия. Ну да ладно.
Пока же я просто перескажу некоторые моменты статьи "The myth of Scottish slaves" Стивена Муллена, которого по ходу просто задолбали публикации шотландских националистов и рассказы о "шотландских рабах" Его Величества. Кому охота прочитать оригинал полностью - ссылка: http://sceptical.scot/2016/03/the-myth-of-scottish-sl..
Но прежде всего стоит понять, кто раб, а кто - не раб.
С англичанами тут все очень просто - они старались регламентировать все стороны своей жизни, и в 1661 году вышел "Барбадосский закон о рабстве". Чтобы его не пересказывать (если что - ссылку я дал), то грубо говоря раб - это что-то типа домашней скотины. У него нет и не может быть собственности, у него нет семьи в традиционном понимании этого слова, его потомство так же остается рабами.
Если говорить про белое рабство (это полный аналог каторги), то во-первых, оно длилось исторически очень короткий период (1620-1631 г.г.), и это была высылка каторжников в колонии на определенный срок, скажем, 5-10 лет. При этом каторжник вполне мог иметь недвижимость, вполне мог жениться, регистрировать браки, его потомство было свободным.К 1631-му году в английских колониях белые каторжники начинают массированно заменяться черными рабами.
Вспомним так же, что до 1708 года Шотландия была отдельным королевством, поэтому тут к Англии не должно быть претензий.
В период с 1707 по 1763 год в колонии были депортированы 600 заключенных. В период 1718-1775 годов - 181 заключенный (из 395 осужденных шотландцев). Отдельной строкой идут якобиты, после восстания 1715 года в Северную Америку отправили 450 якобитов, еще 170 - в Вест-Индию.
Как же они там жили? Как их угнетали?
Прежде всего, перед перевозкой якобитам предлагали подписать 7-летнее соглашение - мол, готов побыть 7 лет в колониях? Если да, то потом возвращайся, вину искупил, никто тебя преследовать не будет. Ну а далее?
Вот пример. Джон Данбар перед отправкой в Новый Свет обратился к родственникам помочь займом, поскольку боялся, что его по прибытии продадут в рабство. Родственники денег дали, он прибыл в Вирджинию, причем в отдельной каюте (заплатив капитану), и.... сразу же по прибытии был освобожден, поскольку "он свободный белый человек". Данбар устроился работать моряком, а в 1723 году вернулся в Шотландию.
Еще один якобит - Уильям Камминг. Служил в Public Office при Южнокаролинской ассамблее, после окончания срока ссылки остался в колониях, умирая, завещал сыну все свое имущество, в которое входили 40 рабов и 3 слуг. Согласитесь, какие тяжелое рабство! Ключевым моментом в отношении Данбара и Камминга является то, что они смогли за несколько лет продвинуться от несвободных рабочих до свободных людей: один вернулся в Шотландию, а другой вошел в элиту плантократии в колониях. Это было возможно только потому, что они были белыми и поэтому по закону считались в колониях людьми.
После восстания 1745 года и поражения в Каллодене из 3463 якобитских заключенных 936 были перевезены и 348 изгнаны. Некоторые были перехвачены французами. Другие добрались до колоний, а их труд был продан агентам, один из которых заявил, что "он будет располагать ими должным образом среди своих друзей, которые, как мне кажется, сделают их полезными членами Общества, и со временем они могут стать хорошими подданными". Однако один из заключенных не подписал королевский контракт на ссылку в Великобритании и избежал «пожизненных работ», просто отсидев свой срок в тюрьме в Англии. Но, опять-таки, по словам Моргана и Руштона, «те [якобиты], которые подписали контракты на Ямайку, в результате были каторжанами не более семи лет».
Приверженцы мифа о белых рабах совершают гигантскую ошибку, которого избегают те, кто стремится быть историками: судить прошлое по сегодняшним стандартам.
Да, навязанное рабство является незаконным во многих странах сегодня. Но в то время в Англии и Шотландии система принудительного труда не считалась репрессивным кабальным трудом. Это был обычай - практически все работники были в той или иной форме иерархических рабочих отношений: сельские слуги, горничные или ученики торговцев. Существовали значительные различия между рабством в Англии и Шотландии и наемным рабством в англо-карибском регионе в начале семнадцатого века, но наемные слуги, изгнанные изгнанники или перевозимые осужденные не были ни де-юре, ни де-факто порабощены.
@ Сергей Махов
Читайте ранее:
Катилинарский цикл. Часть I. Царство коррупции
Катилинарский цикл. Часть II. Пчёлы против меда
Катилинарский цикл. Часть III. Хороший, плохой, злой
Катилинарский цикл. Часть IV. Старые раны, новые проблемы
Консульство. Манящий пик карьеры римского политика, открывавший не менее интересные перспективы, если ты был достаточно влиятелен и умен. Для Цицерона - хомо новуса, пробившегося исключительно за счет своих талантов, достижение консулата было величайшей победой, немало вскружившей голову. Шутка ли - первый консул хомо новус за 30 лет. Теперь на год Республика окажется почти исключительно в его руках - соконсул Антоний был нелюбим многими сенаторами и, чтобы получить его невмешательство в политику, Цицерон просто пообещал тому богатую провинцию для проконсульства. Таким образом он не только обеспечил собственное доминирование в их тандеме до конца года, но и лишил Катилину возможной поддержки Антония, хотя на тот момент едва ли кто-то предполагал, к каким последствиям это приведет.
Цицерон везде заявлял, что он “народный консул” и его главной заботой станет обеспечение блага этого самого народа. Вот только так вышло, что довольно часто в “кризисных” ситуациях Цицерон занимал явно просенатскую позицию, да еще и сверху прикрывался “защитой интересов Помпея”. Делал он так не потому, что он стал лютым оптиматом - гибкость политического хребта будет с ним до самой смерти. А все потому, что Цицерон пытался сохранить в Республике хоть какой-то баланс, для чего подчас приходилось защищать интересы тех, от кого ты сам недавно защищал плебс.
Еще в конце прошлого, 64 года до н.э., народный трибун Публий Сервилий Рулл выдвинул законопроект по вновь ставшей актуальной проблеме - земельному вопросу. Рулл намеревался если не закрыть его полностью, то создать механизмы, с помощью которых его можно было разрешить в некоей отдаленной перспективе. По данному закону государство должно было расселить 5000 колонистов, в основном из тех, кто лишился земли из-за деятельности Суллы, на последних участках нераспределенной земли в Италии - Кампанском и Стеллатском поле. В тот момент эти участки Ager Publicus сдавались в аренду за деньги и служили постоянным источником доходов в казну. Дабы компенсировать выпадающие доходы, Рулл предлагал обложить дополнительными налогами провинции, тем более, что Рим как раз прирос несколькими благодаря войне с Митридатом.
Эта часть законопроекта была консервативной, так как в сущности повторяла многие другие земельные законы прошлого. Но было и нечто новаторское - предложение создать механизм выкупа государством земли в Италии для расселения там безземельных граждан. Для этого государству предлагалось использовать средства от продажи земли в провинциях, земли в Италии, которой государство владело, но не использовало, и военной добычи. При этом, дабы не возникло земельных споров, предлагалось подтвердить право собственности на землю за теми, кто получил её от Суллы или легально купил в ходе проскрипций. Для организации процесса должны были быть избраны децемвиры с широкими полномочиями в области земельного устройства, финансов и судебной власти.
Если бы данный законопроект был принят, то в Риме были бы созданы правовые механизмы для постоянного процесса наделения землей, что позволило бы облегчить процесс обеспечения наделами ветеранов. Причем, так как процесс купли-продажи должен был быть полностью добровольным, то государство действовало бы как рыночный агент, тем самым поддерживая цены на землю в Италии довольно высокими, что было особенно выгодно тем нобилям, что влезали в долги - если их залоговая земля вырастет в цене, то они смогут и кредит больший получить, и при продаже больше выручить. Недовольны могли быть только крупные землевладельцы, скупавшие землю по дешевке, но четких данных об этом нет.
Закон на хайповую тему и без явных выгодоприобретателей? ЭТО ТОЧНО РУКА КРАССА!!!
Среди историков идет давний спор о том, кому было выгодно продвигать данный законопроект, а вот у Цицерона, похоже, таких сомнений не было. В своем выступлении в самом начале консульства он обрушился с критикой на закон Рулла, довольно толсто намекая, что этот закон инспирирован Крассом и другими алчными и жадными гражданами и направлен против Помпея. Цицерон наглядно расписал, как алчные и гнусные децемвиры тут же погрязнут в коррупции и несомненно приведут Республику к краху ради власти и богатства. Агитация “народного консула” против закона была столь яркой, что Рулл вынужден был снять его с голосования, а амбициозный консул записал себе в актив разрешение кризиса, “грозившего погубить Рим”.
И в принципе, в словах Цицерона был некий смысл: реализация закона действительно могла привести к серьезным финансовым неурядицам и даже финансовому кризису. При этом создание органа, ворочающего огромными средствами из бюджета и почти не подотчетного сенату, могло вполне серьезно пугать Цицерона. Другое дело, что создание подобных комиссий было нормальной практикой и как-то в прошлые разы земельные комиссии узурпации власти не совершили. Более того, упрек, что закон направлен против Помпея, довольно туманен, так как единственным его аргументом является то, что в комиссии децемвиров не могут участвовать те, кто сейчас не в Италии. Но ничто не мешало Помпею продвинуть в эту комиссию своих людей, поэтому довод спорный.
С учетом мутности всей этой истории существует куча диаметрально противоположных версий:
закон продвигали Красс и Цезарь, чтобы усилить свои позиции для борьбы с Помпеем;
закон продвигали Красс и Цезарь, чтобы подмазаться к Помпею;
закон продвигали Красс и Цезарь, чтобы показать истинное лицо Цицерона, вставшего на защиту интересов оптиматов;
закон продвигал Помпей, чтобы обеспечить солдат землей;
закон продвигал Красс/Цезарь/Помпей, чтобы еще больше людей стали сторонниками Катилины;
закон продвигал Рулл, потому что нужно было решать проблему;
и так далее.
Историки, пытавшиеся разобраться в интриге с законом Рулла
В общем, версий много, но я выберу ту, что лично мне кажется более вероятной: не важно, стоял ли за Руллом кто-то или нет, но проработка закона показывает, что это едва ли была обманка, и Рулл действительно хотел провести данную реформу. В теории, она могла бы оживить сельское хозяйство Италии, позволив тем, кто оказался неспособен справиться с сельским хозяйством, избавиться от земли и получить гешефт, а безземельным крестьянам - получить землю. Но, вероятно, Цицерон, понимающий риски для финансов государства и то, что оптиматам закон не понравится, решил его торпедировать, причём выставив все так, что закон никому не выгоден. И народ вроде бы поверил, но осадочек-то останется.
В следующий раз встать на защиту Республики и её порядков Цицерону пришлось в ходе дела Рабирия. И тут уже само дело явно было провокацией, из которой торчат уши Помпея. В начале года случилось одно печальное событие - умер глава римских культов Великий понтифик Метелл Пий, тот самый, что воевал в Испании с Серторием. Должность его была крайне почетной, но не приносящей никакой явной материальной выгоды, а потому обычно малоинтересная молодым да дерзким политикам. Обычно, но в этот раз был человек, кому эта должность была очень нужна - Гай Юлий Цезарь.
Напомню, что карьеру свою Гай строил на заемные деньги, которые давали под условие, что он их вернет, заняв какую-нибудь промагистратуру в провинции. И вот с этим была заминка - Цезарь был сверхпопулярен в трибутных комициях, но выборы преторов были в центуриатных, где гораздо большее значение имели голоса богатых римлян. И было вовсе неочевидно, что Цезарь сможет там победить. А так как денег Цезарь занял уже очень много, то необходимо было доказать кредиторам, что он сможет избраться в преторы и за него нужно держаться любой ценой. И тут на горизонте появляется понтификат, после занятия которого кредиторы дали бы Цезарю столько времени, сколько ему нужно на возврат долгов.
В Риме политика и религия были тесно переплетены: перед всеми важными решениями принято было проводить гадания, богам регулярно приносили подношения, как чтобы обеспечить успех начинания, так и после его завершения. Человек, становившийся формальным лидером всех культов Рима, становился и главным по разрешению спорных ситуаций в религиозной жизни… или их созданию. Ссориться с Великим понтификом было чревато, так как он имел немало инструментов испортить жизнь своим противникам. Вот скажет Великий понтифик, что знамения неблагоприятные, и от этого так просто не отвертишься, а значит хрен тебе, а не голосование по закону. Да и нападать на понтифика тоже стоит осторожно, все же лицо, защищенное богами, - боги-то может и смолчат, а вот плебс - точно нет.
Да, понтифик имел ряд ограничений, например, запрет покидать Италию, но это можно было обойти через сенат. Поэтому-то за эту должность боролись самые лучшие из лучших, знатнейшие из знатнейших. Победа над ними обеспечила бы Цезарю великолепную репутацию. Была только одна проблема - со времен Суллы выборы Великих понтификов были отменены и заменены договорнячком в коллегии понтификов, куда Цезарь входил, но веса у него там не было. И вот эту сущую мелочь требовалось отменить. Сенат, естественно, не пошел бы на отмену этого правила, так как: а, простите, зачем? Ведь понтификам-то наверное виднее, чем плебсу, кто из них лучше справится с обязанностями. А потому требовалось как-то заставить сенат считать это решение лучшим из возможных. И Цезарь провернул просто гениальную комбинацию.
Чтобы что-то у оптиматов отнять, нужно создать угрозу потери чего-то большего, нежели выборы Великого понтифика. И Цезарь, с помощью трибуна Тита Лабиена, нашел это большее. Лабиен - выкормыш Помпея, большая часть карьеры которого прошла под его крылом. И можно уверенно утверждать, что именно на Помпея он и работал. Вероятно, весной или в самом начале лета 63 года до н.э. он выдвинул обвинение против престарелого сенатора второго ряда Гая Рабирия ни много ни мало в государственной измене (perduellio, гусары молчать). Чего же совершил такого Гай Рабирий? Лабиен обвинил его в том, что 40 лет назад он убил народного трибуна Луция Апулея Сатурнина!
Напомню, что Старунин после неудачного мятежа сдался Марию и сенату, но в ту же ночь был зарезан неизвестным в месте его содержания. Так как свидетелей убийства не было, то и дела тоже. Лабиен состряпал обвинение на основании слухов о том, что якобы когда-то давно Рабирий хвастался, что это был он. И вот на этой шаткой базе и строилось все обвинение. Если бы Лабиен обвинил, как было принято, Рабирия в оскорблении величия римского народа, то в суде под руководством претора у этих обвинений не было бы и шанса. Но “измена родине” была более старым составом преступления, по которому давно никого не судили и постоянного суда не было. А это позволило сразу обратиться к комициям как высшему судебному органу, где плебс, который всегда хорошо относился к Сатурнину, проголосовал за правомерность обвинений и организацию по древнему обычаю суда дуумвиров.
И, сюрприз-сюрприз, кто же стал дуумвирами? Гай Цезарь и его родственник консул прошлого года Луций Цезарь. Оба дуумвира довольно быстро решили, что Рабирий виновен и, сославшись на древние прецеденты, приговорили его к смертной казни!
Наблюдавшие за всем этим сенаторы оптиматы выпали в осадок, так как у каждого из них за душой были грешки, за которые вот так вот легко и просто их могли бы потащить в “народный суд”. Естественно, что Цицерон вынужден был активно вписаться в защиту Рабирия, так как все происходящее было циничным изнасилованием римской судебной системы. Он активно выступал против судилища, а когда Рабирий после вынесения приговора дуумвиров обратился к народной сходке с “апелляцией” - просьбой рассмотреть его дело именно в народном собрании - Цицерон объединился с Гортензием, чтобы выступить защитником на процессе.
Речь Цицерона в защиту Рабирия считается лучшей в его карьере, так как, из-за введенного Лабиеном ограничения в 30 минут на выступление, он вынужден был изложить все четко и по делу. Но даже после этой речи настроения в народном собрании были таковы, что Рабирия могли осудить, и это решение было бы окончательным. И тут происходит чудесное - сначала в дело вмешивается претор Метелл Целер, прибывший недавно из армии Помпея, и приостанавливает процесс. После чего совершенно внезапно Лабиен снимает обвинения с Рабирия, но вносит законопроект о возвращении выборов Великих понтификов в комиции, который легко проходит и в сенате, и в комициях. Чуете, чуете чем пахнет?
Причем для всех должно было быть максимально очевидно, что именно благодаря Помпею вся эта история вообще случилась: его человек затеял процесс, другой же его человек позволил сенату сохранить лицо, но пришлось идти на уступки. Сами понимаете, насколько сенатские лидеры были недовольны всем этим. Так что я несколько лукавил, когда говорил, что конфликт с Помпеем был поставлен на паузу. Помпей все еще продолжал влиять на римскую политику, просто не столь активно, как прежде.
Считается, что именно его люди постоянно мешали Лукуллу получить триумф, на который он претендовал, из-за чего тот вынужден был уже три года жить за городом. Цицерон, став консулом, сделал все, чтобы Лукулл, как один из лидеров консервативной партии, таки смог получить не очень-то и заслуженное им торжество. Помпею это должно было очень сильно не понравиться. А кроме того, в том же году Цицерон защищал в суде еще одного врага Помпея - бывшего консула Пизона. И возможно, что именно эти события подтолкнули Помпея помочь в интриге Цезаря и тем самым немного отомстить зазнавшемуся консулу.
Цезарь в итоге победит на выборах, благодаря масштабному подкупу избирателей, для чего пришлось так нарастить свой долг, что если бы он проиграл, то ему, неспособному расплатиться, пришлось бы сразу отправиться в изгнание. Обогнав в избирательной гонке лидера оптиматов Катула, он стал не только Великим понтификом, но и великой занозой в заднице оптиматов. Цицерон, не вполне по своей воле, а из-за складывающейся так ситуации, все сильнее будет привязывать себя к оптиматам. А Республика на всех парах неслась к новому кризису.
Продолжение следует...
Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_621807
Пост с навигацией по Коту
Подпишись, чтобы не пропустить следующую часть!
Это продолжение цикла рассказов о точках в океане, что являются важнейшими местами для мировых экономики и политики. Первая часть повествовала о Суэцком канале, который существует в регионе с древними торговыми связями и потому его прообразы известны с очень давних пор. Ниже же будет рассмотрен его собрат - канал Панамский, который не может похвастаться столь солидной историей. И хотя у его создания тоже были пилотные попытки и альтернативные пути, здесь копнуть вглубь на тысячи лет не получится. Тем не менее, этот объект ничуть не менее интересен и важен по своему значению, чем его египетский родич. Представленный рассказ полностью посвящён Панамскому каналу и связанному с ним чрезвычайно обширному и многослойному контексту.
Западное полушарие, являющееся противовесом полушарию Восточному, в сухопутной своей части практически полностью занято двумя Америками. Они, растянувшись с севера на юг от Арктики почти до Антарктиды, выполняют функцию сухопутной стены между Тихим и Атлантическими океанами. Вернее, со стороны формально-географической так сказать нельзя, поскольку и с севера через Канадский арктический архипелаг, и с юга через пролив Дрейка два океана имеют соединение.
Западное полушарие, более чем наполовину занятое Тихим океаном
Однако с точки зрения судоходства эти континенты скорее сплошная стена, чем нет - попасть из одного океана в другой "естественным" путём по морю либо стоит огромного количества времени, если выбор падает на южный маршрут (особенно много стоило в прежние времена), либо фактически нереально или очень и очень сложно, если какой-нибудь капитан решит прорваться через плеяду арктических островов, воды между которыми многие месяцы скованы сплошными льдами. Само собой, в наши дни технологии позволяют за небольшой относительно старых эпох срок пройти любой из двух указанных путей, однако это всё равно весьма неудобно.
А в былые года это и вовсе было занятием не просто долгим и неприятным, а крайне опасным - проход через север был совсем закрыт, так как никто не рисковал исследовать неизвестные и к тому же очень неприветливые холодные края, а через юг требовал большого времени и не менее больших усилий. При этом всегда был риск морских, тропических и прочих болезней, кораблекрушений и прочих прелестей, которые быт моряков в их и так сложной профессии осложняли ужасно. Когда в XVI столетии европейцы узнают о существовании Америк и в лице нескольких деятелей с громкими именами (Фрэнсис Дрейк, Фернан Магеллан и другие) совершат плавания из Тихого океана в Атлантику через окончание Южной Америки, проложив там маршруты, сложность и длительность этих путей станут колоссальной проблемой.
Путешествия Магеллана и Дрейка открыли Европе необъятный мир. Однако, эта необъятность очень долго создавала проблемы для надёжной морской коммуникации
Но как бы то ни было, колониализм и имперское строительство требовали нахождения наиболее удобных при тогдашних технологиях маршрутов для связи новых владений европейских держав. В Южной и на юге Северной Америки утвердилась Испания, добывавшая в горах этих регионов много золота и серебра. Она же полностью подчинила себе ключевой для сегодняшней истории регион - так называемую Центральную Америку, которая является не отдельным континентом, а окончанием Северной Америки с юга. Несмотря на то, что местные горы и джунгли не столь богаты благородными металлами, как аналогичные массивы с севера в Новой Испании (Мексике) и с юга в вице-королевстве Перу, испанские колонизаторы обратили на эти земли пристальное внимание с самого начала, и причина этого становится очевидна, если рассмотреть карту Центральной Америки в частности и Испанской империи вообще:
Центральная Америка является пуповиной, соединяющей север и юг всей Америки как единого огромного континента
Испанская империя в года максимального расширения в XVIII столетии
Как становится понятно, Испания имела обширные владения на западном побережье Южной Америки и весомые колонии в Тихом океане (самая важная и крупная - Филиппины). Очевидно, что это не просто так. Хотя Испания и не была самой прогрессивной колониальной империей, она не просто завоёвывала территории, что называется, от балды, нет - колонии в Тихом океане и в Америке были живо связаны друг с другом - золото и серебро из гор одних грузилось на галеоны и доплывало до островных берегов других, откуда попадало в Китай, купцы которого в обмен на американское золото отдавали европейцам чай, фарфор и прочие невероятно ценные тогда на Западе товары. Таким образом, маршруты, связывающие Испанию, её американские колонии и Азию, обязательно проходят через два океана. А поскольку путь через пролив между Южной Америкой и Антарктидой был слишком сложным и затратным, испанцы местом, связывающим свои колониальные артерии, сделали как раз Центральную Америку и её самое узкое место - территорию будущей Панамы. Она будет первой в регионе (ещё в начале 1510-х годов) колонизирована и в дальнейшем станет сухопутной перемычкой (вернее, пока только одной из перемычек) между атлантическим и тихоокеанским потоками испанской торговли, своего рода гранью между двумя мирами, разъединёнными американскими континентами.
Белые линии - испанские колониальные маршруты. Место, что в будущем станет Панамой, служило в них для перехода на ту сторону океана с дальнейшим отплытием в южноамериканские колонии или в Азию
Так было веками. До XIX столетия некоторые блестящие умы предлагали испанской администрации рассмотреть возможность прорытия здесь канала, который ввиду очень заметной узости Панамского перешейка был идеей даже более очевидной, чем Суэцкий канал и его прообразы. Он мог бы устранить сухопутное посредничество, осложнявшее обмен, и сделать маршруты во многие разы удобнее. Однако Мадрид отвергал эти идеи, и лишь в конце XVIII столетия, то есть уже под закат испанского владычества, дал добро на исследования такого рода, которые ничем продуктивным не закончились.
А затем стало не до того - Испанию оккупировала Французская империя, после чего власть мадридского престола в колониях пошатнулась, что вместе с проникновением в Латинскую Америку националистических идей и романтического духа французской революции привело к массовым войнам за независимость колоний Испании, которые уже к началу 1820-х годов кончились полным уходом последней из своих огромных континентальных владений. Новая Испания стала Мексикой, Перу из вице-королевства переквалифицировалось в республику, как и Аргентина (ранее - вице-королевство Рио-де-ла-Плата). Центральная же Америка по большей части перешла под контроль Мексики, о чём я упоминал в работе про эту страну . Однако не район вокруг Панамского перешейка - он стал частью Великой Колумбии, которая при испанцах была Новой Гранадой. Это крупное государство, которое было основано самым известным из героев войны испанских колоний за независимость - Симоном Боливаром, изначально не совпадало с современной Колумбией и включало в себя не только Панаму, не Венесуэлу и Эквадор. Боливар стал её первым президентом.
Это территория Новой Гранады
А это Великая Колумбия. Как можно понять, одно прямо наследует другому
Жизнь надо прожить так, чтобы в честь тебя назвали страну. Боливар, по крайней мере, этого достиг - Боливия стоит по сей день, хотя сам "Наполеон Южной Америки" был родом не оттуда, а из нынешней Венесуэлы.
В дальнейшем земли, что ныне являются Венесуэлой и Эквадором, из состава свежесозданного и весьма нестабильного государства выйдут, но Панамский перешеек в его составе останется. В целом, это была типичная латиноамериканская страна, которая после смерти своего основателя начала сыпаться и погрузилась в пучину кризисов. Наличие в её составе идеального места для соединения водой двух огромных океанов никак не помогало - об этом в круговороте бурных политических событий совсем забыли.
Впрочем, не только нестабильность в Колумбии мешала делу создания канала через Панаму - в первой половине XIX столетия Тихий океан был далеко не таким перспективным экономически местом, как ныне - немалый его кусок был вовсе мало исследован и заселён, а торговля с Восточной и Юго-восточной Азией из-за закрытости и неразвитости государств этого региона не была стол выгодна и оживлена. Конечно, Индонезия, Китай и Япония по-прежнему манили европейцев, но эта активность не была взаимной, что делало экономические связи в регионе куда менее живыми, чем они есть сейчас. При этом страны обеих Америк также не представляли тогда слишком активных субъектов в плане внешних экономических связей.
Это состояние начало потихоньку меняться во второй половине века, когда США и Япония усилились, богатея и проходя быструю индустриализацию, а Китай и прочие страны Азии были насильственно выведены их политики изоляционизма. Создание Суэцкого канала также расширило торговлю между континентами, подав хороший пример и наводя многих на мысль о том, что нечто подобное было бы неплохо прорыть и между двумя главными океанами планеты.
И что интересно, тут нам придется встретить знакомое лицо - Фердинанда Лессепса. Он, сказочно разбогатев на египетском проекте, решил на волне успеха сорвать куш ещё раз, создав канал в Центральной Америке. И конечно, именно принадлежавший Колумбии перешеек стал местом для его создания. В 1879 году Лессепсом была основана "Всеобщая компания межокеанского канала", которая получила разрешение на работы от правительства Колумбии.
Лессепс после успеха в Египте полагал, что сможет легко добиться его и в Америке
Почти все 1880-ые годы строительство канала шло, однако закончено было лишь на треть и притом весьма некачественно. Лессепс, видимо, был настолько опьянён своими достижениями ранее, что решил делать всё по уже обкатанному шаблону, который хорошо показал себя в Египте - он полагал сотворить канал, напрямую прорыв его через перешеек. Однако француз не учёл того, что местность в Центрально Америке была куда сложнее - если в Египте рыть приходилось через ровную пустыню, то Панама полна возвышенностей и джунглей, "одолеть" которые гораздо тяжелее. Для этого нужно разработать шлюзовую систему, которая будет обеспечивать проход судов через возвышенности.
Один из пейзажей Панамы. Очевидно, что создавать канал здесь не так просто, как в египетской пустыне
По фото работ по прорытию канала из 1880-х годов хорошо видно, какой непростой задачей оно было
Однако Лессепс не стал этого делать, чем в разы снизил скорость и качество строительства. Вкупе с неверными решениями в техническом плане работам мешали тропические болезни, которые косили строителей сотнями в год, создавая проблемы с нахождением новых трудовых рук. В итоге к 1888 году на проект было потрачено вдвое больше денег, чем планировалось, при этом он не был закончен даже наполовину. Затем руководителей компании обвинили в коррупционных схемах, давление началось и на самого Лессепса. В итоге во Франции произошёл скандал, который заморозил создание канала. Лессепс, не выдержав стресса от обвинений, умер, а его второе детище так и осталось "висеть". Никто не хотел рисковать и продолжать столь сложный проект с запятнанной репутацией.
К тому же, тогда гораздо более перспективным считался вариант создания канала чуть севернее, в Никарагуа. Там, хоть и был больший массив суши, но не было таких возвышенностей, как в Панаме. К тому же, в Никарагуа расположено большое озеро, через которое можно было частично провести канал. К концу XIX столетия Никарагуанский канал казался гораздо лучшей альтернативой, особенно после неверный решений и скандалов вокруг проекта в Панаме.
Потенциальные "убийцы" Панамского канала - различные варианты прохода в Никарагуа. Некоторые из этих проектов существуют по сей день
Если это действительно так и Панамский канал в какой-то момент стал безнадёжным делом, то почему же в итоге всё-таки был реализован он, а не альтернатива в Никарагуа? История это долгая и крепчайшим образом связанная со страной белоголового орлана. США изначально задумывались как государство свободных фермеров, где не будет ни налогов, ни банков, ни жёсткой авторитарной власти.
Однако уже к 1820-м годам стало очевидно, что этому не бывать - капитализм и индустриализация в стране бизонов и ковбоев развернулись по полной, способствуя росту могущества Штатов. После распада большей части Испанской империи и присоединения к США Луизианы (не современного относительно небольшого штата, а огромной французской колонии) и Флориды Вашингтон стал всерьёз задумываться над началом весомой внешнеполитической экспансии. Так и случилось - при президенте Джеймсе Монро (1817-1825) в США была разработана доктрина, названная именем этого руководителя. Согласно ей, американские и европейские государства во внешней политике не должны лезть в дела друг друга. Иными словами, океан должен стать твёрдой границей между юрисдикцией государств двух континентов. Очевидно, что доктрина Монро была призвана не защитить суверенитет Мексики, Боливии и прочих государств Латинской Америки, а лишь отправить их целиком в сферу влияния США. Так и вышло - к середине XIX столетия они господствовали на своём континенте, безоговорочно став самой сильной и развитой из его стран.
Рост США в XIX веке и территориально, и экономически был очень велик
Джеймс Монро, автор первой концепции американской экспансии
Карикатура на доктрину Монро - грозный дядя Сэм "ограждает" страны Америки от европейского влияния. Оставляя и приумножая своё влияние, естественно
В этой связи развитие коммуникации между частями разросшейся страны стало серьёзной задачей для политиков в Вашингтоне. После американо-мексиканской войны 1846-1848 годов американские владения дошли до берегов Тихого океана. В одном из тихоокеанских штатов - Калифорнии, тогда же были обнаружены запасы золота, что привлекло на запад множество поселенцев и положило начало созданию монолитных США как пространства между двумя океанами. Правительство финансировало строительство первой в мире трансконтинентальной железной дороги, скрепившей всю страну. В целом, ко второй половине XIX столетия США очень сильно расширили свои влияние и могущество, и не последняя роль в этом принадлежала развитию транспортных путей и взятию государств Латинской Америки под колпак.
Золотоискатели были первой массовой волной поселенцев в Калифорнии, начав серьёзное освоение этой части североамериканского побережья
Первая в мире трансконтинентальная железная дорога, построенная в 1860-ые годы
Однако одних сухопутных дорог, пусть и передовых на то время, было мало. Перемещение по воде всё равно оставалось более предпочтительным вариантом, и потому быстро появились маршруты, которые через Карибское море и Панаму доставляли американцев на новые места западного побережья. В этой связи вашингтонские власти заинтересовались проектом канала в Центральной Америке, который бы позволил лучше освоить запад страны. Но, как уже говорилось, после неудач Лессепса и ко предпочтение скорее было отдано никарагуанскому каналу. США поддерживали его долгое время. К тому времени они полностью подчинили всех южных соседей, поэтому смотрели на регион как хозяева, которыми фактически и были.
Тем не менее, до поры до времени быстрых и энергичных действий для создания канала США не предпринимали. Конечно, этот проект был им важен как хорошее и удобное средство коммуникации по воде, но не настолько сильно, чтобы обращать на него первостепенное внимание. Дело ограничилось только постройкой в Панаме железной дороги для более быстрого перемещения американских путешественников.
Это продолжалось до тех пор, пока в последние года XIX столетия Штаты не вышли за пределы Америки, став настоящей колониальной державой. В ходе войны с Испанией, произошедшей в 1898 году, США взяли под контроль Пуэрто-Рико, Филиппины, Кубу и ряд островов в Тихом океане. Установив в этих местах собственное правление или марионеточное руководство, они получили обширные владения в отдалённых от себя регионах. Тогда же было захвачено Гавайское королевство. Эти события сделали США колониальной империей в классическом понимании.
Это современные владения США в Тихом океане. На заре XX столетия их было меньше, но общая суть от этого не меняется
Теперь, когда американское присутствие в тихоокеанском регионе стало прямым и весьма обширным, Вашингтон был гораздо живее заинтересован в объекте, через который можно было бы быстро перемещать флот из одного океана в другой. Американцы увеличили свою активность, обратив её сперва на Никарагуа. Однако в 1902 году в Центральной Америке и Карибском бассейне произошло два сильных извержения вулкана - одно в Гватемале, а другое на острове Мартиника. Они нанесли большой ущерб, что заставило конгрессменов в Вашингтоне задуматься - в Никарагуа ведь тоже есть вулканы, а что будет, если они начнут извергаться? Это явно повредит нормальной работе канала. Так рассудили американские политики. Поэтому США отказались от идеи построить его в по идее "лучшей" местности и вновь обратили внимание на Панаму.
В 1902 году они выказали намерение выкупить активы компании, чему давно желавшие избавиться от принесшего им много бед проекта французы были несказанно рады. Однако правительство Колумбии, под чьей юрисдикцией регион по-прежнему находился, отказало американцам в этом. Тогда американские спецслужбы обратились к местным сепаратистам и весомо поддержали их деньгами и вооружением. Это была часть так называемой "Политики большой дубинки", органичного продолжения доктрины Монро, проявившейся на рубеже веков и сформулированной при президенте Теодоре Рузвельте. Она заключалась в прямом вмешательстве в дела южных соседей США с целью держать их на поводке. Вашингтон использовал её во время вторжений на Карибские острова. В рамках этой же политики Панама была отторгнута от Колумбии.
Теодор Рузвельт, активный сторонник, а кроме того теоретик и практик Политики большой дубинки
Собственно, данная карикатура отлично выражает суть этой политики
При содействии Вашингтона Панама объявила о независимости, после чего США признали новое государство и фактически взяли под собственный контроль. Новое лояльное правительство этой территории, разумеется, без лишних раздумий отдало США полоску земли под будущий канал. Сам объект активно создавался с 1904 по 1914 год, после чего начал функционировать (но официально был открыт только в 1920 году). После этого позиции США в Тихом океане сильно окрепли. Панамский канал фактически стал выполнять функцию связующего звена в деле американского империализма, и это была его основная задача на первом этапе существования.
Панамский канал сыграл важную роль в противостоянии США и Японии во Вторую мировую войну, однако довольно долгое время после открытия такого бума мировой экономики, как египетский родственник, не вызывал. Лишь в середине XX столетия его значение для всего мира начало ударно расти, и это связано с двумя ключевыми событиями, которые изменили положение дел в экономике и геополитике в целом.
Первое событие - появление контейнерных перевозок. Ещё в начале XX столетия перемещение грузов осуществлялось отдельными ящиками, что занимало много времени и было не очень удобно. А поскольку с ростом промышленности количество грузов и этих самых ящиков соответственно росло, создавалось всё больше и больше неудобств. Это положение изменил американский предприниматель Малком Маклин, который в конце 1930-х годов разработал первые контейнеры, то есть огромные "ящики", позволяющие многократно повысить эффективность погрузки и перевозок. Испробовав их сначала на грузовиках, Маклин в 1956 году создал первый контейнеровоз - корабль, заполненный такими вот огромными ящиками. И это имело ошеломительный успех - контейнерная перевозка позволяла очень сильно экономить время и деньги, поэтому уже вскоре стала массовой.
Этот улыбчивым мужчина - настоящий революционер от бизнеса, отец контейнерной перевозки Малком Маклин
Ранний контейнеровоз из пятидесятых годов
А это современное судно такого типа. Концепция, облегчившая мировую торговлю, с тех пор так и не устарела
Как это связано с Панамским каналом? Вполне зримо - теперь, когда перемещение грузов по морю вышло на качественно новый уровень, доставлять их из океана в океан на такие большие расстояния стало намного выгоднее, и это сделало американский океанический проход в разы более привлекательным для бизнес-воротил местом, чем раньше.
Было и второе событие, которое тоже крайне повлияло на рост популярности маршрутов через Панаму - после Второй мировой войны страны Азии начали стремительно расти в экономическом плане. Япония, а вслед за ней Республика Корея, КНР и Китайская республика (Тайвань), Вьетнам, Индонезия и Малайзия с каждым десятилетием второй половины века богатели и производили всё больше товаров. В этой парадигме канал, позволяющий доставлять товары из Тихого в Атлантический океан и обратно, стал невероятно актуален и постоянно увеличивал свою загруженность. Этот фактор связан и с первым - контейнерные перевозки позволяли доставлять товары из Азии в огромных объёмах, чем только увеличивали внимание к каналу со стороны мировых компаний. Теперь он стал точкой, приносящей своему владельцу колоссальную выгоду и стратегически, и экономически.
А теперь вспомним, что владела этим возросшим в значении объектом все эти годы великих изменений вовсе не Панама, а США. Очень долгое время Вашингтон получал все выгоды от контроля над этим местом, отдавая Панаме лишь меньшую часть прибылей. Правительство последней покорно соглашалось - а как иначе, если самим своим существованием не в виде провинции Колумбии страна была обязана американцам? Фактически, Панама заплатила очень дорогую цену за независимость, будучи вынуждена смотреть на успех канала как бы немножко с обочины.
Панама - страна маленькая, из достоинств у неё лишь очень важное географическое положение. Но не столь давно в исторической перспективе она не имела и этого, отдав часть территории США
Флаг и герб Панамы также отсылают к её уникальному положению как границы между двумя гигантскими массивами воды через обилие двойственных изображений
Это продолжалось ровно до тех пор, пока к власти в этой небольшой стране в 1968 году не пришёл Омар Торрихос, деятель весьма интересный. Он был, пожалуй, первым руководителем Панамы, который не следовал без вопросов курсу, назначенному из Вашингтона. Торрихос стремился к сокращению американского военного контингента , проводил прогрессивные внутренние реформы и в целом понимал, что государству нужно наконец начать отстаивать свои интересы. Естественно, для этого надо было обязательно добиться передачи канала Панаме и ухода оттуда американцев.
Торрихос имел весьма эпатажный образ, однако, в отличие от многих президентов-"модников" бедных стран в XX веке, был отнюдь не бесталанным тираном, а мудрым лидером для своей страны
В 1977 году, играя на том, что США были скованы условиями Холодной войны и не могли без серьёзного репутационного ущерба просто использовать свою дубинку для смещения неугодного лица у власти в ещё недавно "удобной" стране, Торрихос добился заключения договора о национализации канала. Это должно было случиться в 1999 году, и так и произошло (хоть и не без прощального подарка из Вашингтона - на рубеже 1989 и 1990 годов американцы ещё раз вторглись в Панаму, видимо, напоследок). И хотя сам Торрихос не дожил до этого дня, цели своей вполне добился - уже более двух десятилетий Панамским каналом владеет сама Панама.
С тех пор она, не только из-за получения полного объёма дохода от ставшего очень популярным к тому времени прохода, но и из-за модернизации при Торрихосе, стала очень благополучным государством, особенно на фоне своих соседей по Южной и Центральной Америке. Сейчас Панама - довольно богатое место, с большой пользой извлекающее выгоду из своего географического положения (но всё же не на такой максимум, как некоторые другие, о ком будет говорено в следующих частях). И хотя назвать её полностью независимой всё ещё нельзя хотя бы потому, что по сей день в государстве основная валюта - доллар США, все же та огромная выгода, которую страна получила от канала в новейшее время, во многом результат своенравной политики Торрихоса.
Панама в наши дни. Это государство заметно разбогатело за последние несколько десятилетий, что является очередным доказательством крайней важности межокеанского канала, являющегося основным источником доходов для панамской казны
Можно сказать, что Панамский канал играет роль портала между двумя массивами воды, за которыми лежат два мира - Азия по одну сторону и Америка по другую. В этом качестве он столь же важен, что и его ближневосточный коллега. И хотя изначально Панамский канал был менее перспективным, чем Суэцкий, ныне он, возможно, даже его превосходит.
Впрочем, далеко не всегда ключевые морские точки на карте появляются путём рукотворного вмешательства. Природа тоже способна создать подобные места, значащие не меньше, чем творения рук человека. В следующих частях речь пойдёт именно о таких выдающихся географических шедеврах.
Михаил Илларионович Кутузов – прославленный русский полководец, о котором снято немало фильмов и написано множество книг. В художественных произведениях военачальник предстаёт в героическом образе. Особую мужественность герою Отечественной войны 1812 года придаёт чёрная повязка, прикрывающая отсутствующий глаз. По чьей вине Кутузов потерял орган зрения?
Коллаж автора.
Почти у каждого полководца есть какой-нибудь физический изъян. Наполеон был маленьким (относительно), Тамерлан хромым, Юлий Цезарь лысым. Больше всех не повезло прославленному адмиралу Горацию Нельсону, у которого не было руки и глаза. Нашему Михаилу Илларионовичу повезло больше. Рука у него была на месте, а вот глаза, если верить народной молве, он лишился. Кто же выбил глаз Кутузову?
Каноничной считается версия, согласно которой русский полководец лишился органа зрения в 1774 году во время очередной русско-турецкой войны. Корабли османов высадили в Крыму близ Алушты большой десант. Русское командование направило войска, чтобы не дать противнику закрепиться в Крыму. В их числе был и батальон гренадёров под командованием Кутузова.
Будущий герой Отечественной войны 1812 года получил тяжёлое ранение. Пуля вошла в висок и вышла из правого глаза. Как звали турецкого членовредителя, лишившего Кутузова органа зрения, история умалчивает.
Это распространённое заблуждение. На самом деле пуля вышла у правого глаза. Она не лишила военачальника органа зрения, но «искосила» глаз.
Также есть версия, что Кутузов получил увечье совсем не героическим способом. Якобы полководец в молодости любил пьяные кутежи со своими сослуживцами. Во время одной из них он сильно повздорил с сослуживцем.
Завязалась драка. В ходе неё Кутузова лишили глаза метким ударом кулака. Это не то шутка, не то анекдот, не то глумливый пасквиль, который трудно воспринимать всерьёз.
Как бы это удивительно не прозвучало, но вероятней всего Кутузова лишила глаза не турецкая пуля или крепкий кулак собутыльника, а фантазия советских кинематографистов.
В 1943 году на экраны вышла кинокартина Владимира Петрова «Кутузов», в которой русский военачальник впервые появился в образе брутального одноглазого полководца. Эстафету у Петрова переняли другие советские режиссёры. Так Кутузов «потерял» глаз.
Кадр из к/ф «Кутузов».
Между тем, не существует ни одного исторического свидетельства, в которых указывалось бы, что русский военачальник лишился глаза. Пуля или кулак действительно нарушили функциональность правого глаза. Но ни о какой безвозвратной потере органа зрения речи не шло.
В пользу этой версии говорят прижизненные портреты. На них у героя Бородино оба глаза целые, и даже нет чёрной повязки.
Более того – сохранились письма самого Кутузова, в которых он упоминает свои глаза во множественном числе:
Я, слава богу, здоров, только от многого письма болят глаза (4 апреля 1799 года, письмо к жене).
Единственное, в чём, скорее всего, советские кинематографисты не погрешили против правды, так это чёрная повязка. После ранения генералиссимус почти наверняка долго прикрывал глаз, чтобы сберечь рану от инородных предметов. Видимо, после ранения возникли глазодвигательные нарушения, что несколько испортило эстетический вид глаза. Поэтому чтобы не смущать окружающих, Кутузов прикрывал его повязкой.
Ещё больше интересных постов читайте в моей «телеге».
Читайте также:
Со сборочного конвейера сошёл первый 6-цилиндровый автомобиль марки Chrysler.
Революционная модель Chrysler Six. За этот автомобиль, выделяющийся запоминающимся дизайном, комфортабельностью и применяемыми впервые в мировой автоиндустрии гидравлическими тормозами на все колеса, просили достаточно приемлемую по тем временам цену в 1565 долл. Под капотом Chrysler Six разработчики установили легковесный, но довольно мощный 6-цилиндровый бензиновый двигатель высокого сжатия. Для оснащения серийной вариации модели также использовались поршни из алюминия, качественная подсветка и передний мост трубчатого типа.
